Работа № 7

"Как отмечают годовщину свадьбы демоны."

Свет луны рассыпал серебро на пепелище, покрытом обломками и осколками. Сокрушен наш последний портал, преломлены в агоническом противостоянии мечи и копья, разбиты щиты и шлемы, сосуды маны и хрупкие черепа приносивших их чертей. Мое дыхание до сих пор не успокоилось, но как жадно я бы не вдыхал аромат крови, здесь ни на йоту не пахло триумфом. А ведь мы победили… Мы удержали завоеванные земли, но мы не сможем вернуться в Шио… Если только восстановим силы, прорвемся вперед еще на один сектор и там соединимся с другим отрядом демонов…Но сколько времени понадобится для этого?

Дьявол Рашаверак, самый суровый из моих воинов, принес два хороших кубка бурлящего варева, пахнущего водкой и кровью, и протянул один из них мне. Несвойственная вояке задумчивость читалась на его мерзкой харе, на которой после этого боя обозначилась пара новых рубцов от ран. Я несколько встревожено обвел взглядом наш стан. Потрепанные в изнурительной грызне, но насытившиеся от пуза церберы спали как мертвые; огнедышащие кони фыркали и рыли сверкающими копытами пепел, пытаясь закопать трупики чертей; пещерный лорд что-то привычно бубнил себе под нос, склонившись над книгой заклинаний… И тут я увидел ее. Она, сняв доспехи, отдыхала на свежевыделанной шкуре только что убитого древнего бегемота, подложив под голову снятое с ее кошмара роскошное седло. Ресницы, как крылья черной птицы, иногда вздрагивая, прикрывали желтые дикие глаза, а влажные губы были томно приоткрыты, обнажая жемчужно-белые клыки, которые вместе с ее когтями не раз так страстно впивались в мою плоть на пике наслаждения. Локоны ее волос струились по ее плечам, напоминая черные волны мифической реки Стикс. Расшитая золотыми нитями и драгоценными камнями рубаха из ярко-алого шелка плавно облегала ее точеные формы. Несколько верхних пуговиц рубахи были расстегнуты, открывая взору аппетитную упругую грудь. Кончик хвоста демонессы шаловливо скользил из стороны в сторону. Ее облик и ее запах так маняще приглашали овладеть ею, невзирая на ранения и усталость.

- Вы, кажется, 66 лет вместе? – спросил Рашаверак.

- Через две ночи будет ровно 66… - ответил я.

- Да, никогда не знал демонов, сходившихся на столь длительный срок.

- Думаешь, я странный? Она тоже. Я многих знавал до нее, как и она до меня… Но с ней… сколько бы ни были вместе – желание как в первый раз. Да что там, у большинства местных народов вообще принято сходиться на всю жизнь. Не понимаю – зачем так ограничивать себе свободу, но эту женщину… я бы не отпускал, пока не залюбил бы до смерти! – с моих губ непроизвольно сорвался чувственный смешок.

- Судя по всему, она о тебе того же мнения все 66 лет! Уважаю. Выпьем, мой предводитель?

Я залпом проглотил все содержимое своего кубка, долго наслаждаясь солоноватым послевкусием добавленной в него крови. Хмель напитка и мысли о разгоряченном после битвы теле моей женщины наполнили меня таким жаром, что пламя ада в сравнении с ним могло показаться ледяным дождем! 66… и ведь число красивое. Я закатил бы по этому поводу самый роскошный пир и самую исступленную оргию в центре пылающего сердца Ур-Хекал, но, как по закону подлости, именно сейчас мы застряли в Верхнем мире! Я как никогда хотел показать этой демонессе, что жажду, чтобы она была моей и только моей еще как минимум 66 лет, и что я не намерен уступить позиции никому и никогда! Ее запах, ее прикосновения и огонь ее страстей заводили меня даже сильнее, чем войны и победы. И через две ночи я, во что бы то ни стало, напомню ей об этом. Перед лицом… самого Ургаша!

- Ты брал пленных? – решительно обратился я к дьяволу.

- Три темных эльфа, орк, паладин и друид. Если не нужно было – скормим собакам…

- Нет, все верно! Пни этого пещерного зануду и пошли в подземелье, где гнездились темные.

Рашаверак кивнул и недюжинным пинком вывел пещерного лорда из почти трансового состояния. Тот, прошипев сквозь зубы пару ругательств, покорно повел нас в подземелье, держа в лапе огненный шар. Искусственно пробитый в вулканической породе грот, из которого мы выкурили здешних дроу, а после перерезали их армии, еще хранил дух битвы. Столбчатые глыбы базальта, напоминавшие местами колонный зал или трубы органа, переливались, как оперение ворона. Изредка галерею пересекали жилы сверкающего синевато-черного обсидиана. Туннель достигал обширного провала, над которым цепями был закреплен добротный кованый мост, ведущий к обсидиановому плато. Я объяснил пещерному лорду суть своего замысла и отправил его вперед по мосту, оставшись наблюдать за его работой издали. Он пафосно, с видом единственного знатока магии во всей Империи подбросил книгу заклинаний, изощренно поймал ее и не глядя распахнул на нужной странице. Произнося заклятия, лорд искусно управлял метеоритным дождем огненными сферами, производя закованной в увесистый доспех рукой такие отточенные и ритмичные движения, будто он был дирижером военного оркестра. Спустя несколько часов базальтовая глыба над плато обрела самые точные, практически живые очертания Первородного Дракона Хаоса. Перед его взором расположилась круглая площадка из вулканического стекла, очерченная рвом в форме змея, пожирающего свой хвост. Центр площадки суккубы застелили шкурами древних бегемотов, еще хранящими запах свежей плоти. Теперь плато походило на дымчатый остров, окруженный смолисто-черной водой, гладь которой отражала лик Божества Хаоса.

- Организуете торжество? – Рашаверак усмехнулся. - Теперь ясно, зачем пленные – какое же празднество без жертвоприношения!

- Да, как и без стола, который будет ломиться от яств и крепких напитков. Так что займись этим – себя ведь ты не обделишь.

С улыбкой Рашаверак удалился. Я, еще раз взглянув на достойное творение пещерного колдуна, последовал за ним. День уже был в разгаре, когда мы покинули пещеру. Из-за серного дыма, который еще не рассеялся, лучи солнца не могли пробиться к выжженной земле. Раздав суккубам и пещерным демонам распоряжения на грядущие сутки, я подошел к костру, у которого сидели другие дьяволы и в огромном казане отваривали дичь в ее собственной крови с добавлением вина и специй. Дурманящий аромат сочного мяса пробудил дикое чувство голода, и я без раздумий решил присоединиться к вояцкой трапезе. Я начал наполнять свой кубок вином, когда рука моей демонессы легко коснулась моего плеча, и от внезапно пронзившего меня вожделения я пролил добрую часть вина на землю.

- Налей и мне. Все-таки мы победили, - ее глаза, сияющие как два золотистых полудрагоценных камня, и ее легкая улыбка окончательно лишили меня разума. Я не знал, что ответить, и просто налил ей вина.

- Ты совсем неразговорчивый после этой битвы. Тебя волнуют потери?

- Мою кровь волнует только страсть к тебе, ты это знаешь. Но то, что мы застряли здесь, малоприятно.

Пустые разговоры… Так скверно. В этом мире все было скверно – можно ли здесь действительно устроить адский праздник? Я сомневался все больше с приближением нужного момента, а ее так напрягало то, что я был холоден и неразговорчив. Она не представляла, как сильна во мне на самом деле жажда обладать ею, какие нужны усилия, чтобы лед в моих глазах не расплавился раньше времени под бешеным натиском этого огня, и каким извержением вулкана будет экстаз, когда пламя, наконец, вырвется на свободу.

Назначенный час приближался, солнце катилось за горизонт, окрашивая небо в цвет ее кожи, будто дразнило мои едва сдерживаемые в узде первобытные желания. Оставались последние минуты их заключения в тюрьме, созданной всей мощью моей воли.

Я уже собирался преподнести свои поздравления избраннице, когда ко мне неожиданно подошел пещерный лорд, держа кубок черного настоя с резким, но приятным запахом.

- Я знаю, какое торжество намечается, мой повелитель, и потому приготовил Вам одно редкое снадобье на основе крови аспида. В нем также несколько капель яда мантикоры, шесть сырых сердец королевской кобры… Впрочем, не буду перечислять всех ингредиентов, а замечу, что это сделает Вашу страсть еще жарче и дольше.

Вкус зелья был довольно насыщенным и бодрящим, особенно после разжевывания плававших в нем змеиных сердец. Не успел я допить снадобье, когда, покинув шатер, ко мне зашагала она… Ощущения были таковы, будто в меня ударила молния, пробежав по всем жилам моего тела. Накатившаяся расслабленность разума переплелась с приятным напряжением в теле, особенно в паху.

- Нам надо серьезно переговорить, - сказал я повелительным тоном, властно взял ее за руку и повел в подземелье.

Она пребывала в недоумении, готовым смениться звериным гневом, однако изумление за миг обезоружило ее, когда в свете парящих в воздухе подобно звездам огненных сфер она узрела статую Ургаша и обсидиановую площадку перед его взором. Ров, окружающий площадку, был заполнен жертвенной кровью, вокруг горело пять огней.

- Моя Жестокая Лилит! – заговорил я торжественно, но с плохо скрываемым вожделением. – Путь холод этих двух ночей сменится ярым дьявольским жаром, ибо сегодня ровно 66 лет с того момента, когда мы с тобой впервые предались похоти, и с тех пор уже не смели менять друг друга на кого-то иного.

Ее золотистые глаза сверкнули, лицо озарила восторженная улыбка.

- Я невероятно счастлива, что ты столь меня ценишь! Ты просто лучший! Я была уверена, что здесь не получится устроить торжество…

- Для демона-лорда нет ничего невозможного. Тем более, когда речь идет о доставлении удовольствия самой шикарной женщине…

Я взял ее руку и бережно направил ее коснуться моего разгоряченного тела в области ниже пояса, отчетливо продемонстрировав, насколько сильно хочу ее. Ее пальцы страстно схватили меня, она приблизилась ко мне всем телом и, горячо дыша, прошептала:

- Это самый большой и самый лучший комплимент.

- Перейдем мост – и мое тело подарит тебе еще целое их море! – возбужденно прорычал я, резко схватил ее и на руках понес к любовному ложу.

Рядом со шкурами древних бегемотов стоял маленький низкий столик. На черном бархате стояла бутылка самого изысканного дьявольского вина, два кубка, сделанных из вражеских черепов, солидное блюдо жареного мяса в горящем соусе и небольшая вазочка свежих змеиных сердец. Мы возлегли на шкурах, и я налил вина, но моя демонесса не стала пить, а вылила вино на свою тонкую шелковую рубаху. Мокрая ткань моментально прилипла к телу, и через нее соблазнительно проступили контуры пышной груди. Намек был предельно понятен: яства ни к чему, если нас терзает голод иного рода. Запах жертвенной крови усиливал возбуждение. Я разорвал рубаху женщины, она также легко расправилась с моей одеждой. Ее рука снова была на том месте, куда до этого ее осторожно направил я, в то время как мой хвост уже скользнул по внутренней поверхности ее ноги вверх. Она, издав сладострастный стон, шепнула:

- Пусть лучше твой язык делает это.

- Твое желание закон, но если ты ответишь мне тем же, - из последних сил усмиряя участившееся дыхание, ответил я, и мы синхронно отпустили себя…

… Ее запах, окружавший меня, ее вкус на губах и языке, ее когти и зубы, впивающиеся в мою кожу, ее сладостные вздохи и крики: «Не смей останавливаться, а то перегрызу тебе горло!»... Две ночи без этого казались вечностью, и теперь волны наслаждения накрывали наши тела раз за разом снова и снова, но мы все не могли насытиться, не хотели прекращать начатое. Я отдал ей в эту ночь всего себя до последней капли и сам также взял ее всю! В воздухе витал тревожный и сладкий запах, - такой, с каким сравним запах паленого мяса. Моя женщина как никогда стонала и дрожала от наслаждения... С какой силой она обхватила меня ногами и обвила хвостом! Как яростно раздирала мне спину в моменты кульминации! Я тоже не сдерживал удовольствия, и эхо заполняло всю пещеру моим рычанием, полным сладострастия. Когда пришло время все-таки выйти на свет и присоединиться к праздничной трапезе нашего войска, мы с трудом смогли встать. Мы были в разы более измотанными, чем после самого изнурительного и безрассудного сражения. Но никакими словами нельзя описать экстатический восторг от дьявольского торжества переполнившей нас жизни! Именно живой огонь создает это чувственное притяжение, заставляющее плоть соединиться с плотью, чтобы слушать чужое пылкое дыхание, ощущать тепло чужого тела и биение чужого сердца.

- Знаешь, - устало, но нежно, шепнула она, - в столице Шио это празднество было бы будничным: собрались бы высокопоставленные военачальники, подарили бы новые доспехи, породистого кошмара, да, может быть, щенка адской гончей. Мы были бы вынуждены тешить их своим вниманием и напиваться с ними до беспамятства. А здесь… мы были только друг для друга. Как думаешь: ведь это все, что нужно?

- Именно. Главный подарок нам – от судьбы. Наша жизнь и свобода. Свобода страстей – вот то колесо, что катится к истинному Хаосу, - заключил я, и мои губы снова жарко прильнули к ее сладким устам.