Интермедия (между 1й и 2й половиной первой части)

Тусклый бледно-зеленоватый свет, исходивший от двух четырёхсвечных бронзовых канделябров, укреплённых под потолком опочивальни, озарил мускулистый торс и могучие предплечья сотника из эскадрона кочевников, проскользнувшего в потайную дверь. Проводив нового фаворита равнодушным взглядом, она потянулась на ложе, отбросив покрывало и обнажая ровную спину, упругие ягодицы и крепкие белоснежные бёдра, и зевнула.



Всё надоело! Затворническое бытие отшельницы, скрывающейся в потаённых чертогах; постоянный страх крушения планов и надежд; вынужденные лишения и ограничения. Невозможность дышать полной грудью и наслаждаться светской жизнью и той придворной роскошью, к которой она некогда привыкла. Наконец, безвольные, едва не раболепствующие мужчины, которые годились лишь на мимолётное утоление снедавшей тело и душу Справедливой жажды по настоящему, глубокому чувству, которое столь важно для каждой женщины, стремится она стать повелительницей мира или нет.

Чем больше воспоминаний проносилось перед её заспанными, полузакрытыми глазами, тем яростнее в её воспалённом сознании вскипала жажда реванша. Герцогиня всегда и всюду стремилась быть первой, но её старания каждый раз оказывались напрасными. Так было при дворе, где её извечной сопернице – дочери худородного ландскнехта, обласканной имперскими министрами и полководцами - достаточно было появиться на приёме в простеньком полосатом платье с глубоким декольте, чтобы задвинуть Справедливую на второй план, несмотря на все её экстравагантные наряды и дорогие украшения. Разумеется – ведь примитивные и похотливые мужчины не могли оторвать глаз от ставшего нарицательным пышного бюста этой замарашки!

Так же случилось и с её самой крупной авантюрой – попыткой соблазнить и привязать к себе влиятельнейшего человека в государстве, к советам которого прислушивалась сама императрица. Здесь Справедливая пустила в ход всё своё обаяние, на которое только была способна, искусно маскируя своё тщеславие и жажду власти, и поначалу ей казалось, что заветная мечта достижима и что вельможа, который поначалу действительно привязался к этой незаурядной и интересной женщине, вот-вот падёт к её ногам... Но не дремали люди, преданные короне; истинная суть герцогини была раскрыта, и её фанатичное, граничащее с безумием желание управлять другими людьми, подавляя их свободолюбие и волю, из тайного сделалось явным. После чего вчерашний покровитель Справедливой окончательно отвернулся от неё и даже не произнёс ни единого слова в её защиту в тот проклятый день, когда она была с позором изгнана за границы Империи – с пожизненным запретом на возвращение под страхом смерти.

Гневные мысли герцогини прервали еле слышные шаги. Она обернулась и увидела Нарога, вошедшего в спальню и захлопнувшего за собой дверь.

- Есть какие-то новости? – лихорадочно спросила она тёмного эльфа, выпрямляясь на кровати и практически полностью сбросив с себя простыни, открывая небольшие, торчащие вперёд груди с маленькими тёмно-коричневыми сосками. Впрочем, она не придала этому значения, так как ей было хорошо известно о полном равнодушии фанатичного служителя культа к женскому телу – Нарог уже не первый раз заставал свою госпожу частично или полностью раздетой, когда являлся в её покои со срочными визитами в эти поздние часы.

Вместо того, чтобы сразу ответить, он эффектно выбросил из-под полы неизменного лилового плаща правую руку, державшую небольшой ларчик из красного дерева, и, почтительно поклонившись, опустил его у подножия кровати.

- В ней то, что я думаю? – улыбнулась Справедливая, делая знак Нарогу выпрямиться.

- Да, госпожа герцогиня. Как я и говорил, наши люди постоянно наблюдали за особняком этого Уриги весь последний месяц. Пытаться проникнуть в его тщательно охраняемую механическими големами и минотавром-мажордомом кунсткамеру было чересчур рискованно – в случае провала мы бы поставили под угрозу всю нашу организацию. Но тут вмешался Союз Рейнджеров – купец нанял одного из капитанов, шлявшегося по всей Империи с отрядом заурядных наёмников, чтобы незаметно доставить вещицу ни больше, ни меньше как в Эскараг, чтобы оттуда можно было увезти её за океаны. Словно почуял угрозу.

- И вы перехватили ларец по дороге в порт? – поинтересовалась герцогиня, откидывая прядь волос со лба.

- Нам удалось беспрепятственно проследить за караваном до Вилдабара, где отряду этого Мунглоу пришлось приобрести нового вола вместо павшего на полпути, которому мой соглядатай в Нероли Грас Солик предусмотрительно подсунул морковь с ядом замедленного действия. Я как в воду глядел – рейнджеру весьма не вовремя попалась на глаза столичная газета, в которой успели опубликовать заметку об ограблении музея Боевой Славы, совершенного нашей второй группой, поэтому он решил свернуть с пути в лес. Тут-то их следы и выдали выделявшиеся на фоне прочих отпечатки новенькой подковы с изображением вилдабарской русалки.

- Весьма остроумно, Нарог, - похвалила тёмного эльфа Справедливая. – Продолжайте.

- Итак, мы настигли весь отряд во время привала у подножия одного из холмов. Половину накрыли сразу же, а часть укрылась в пассажирском фургоне – признаться, я не рассчитал толщину его стен. В любой момент на объездной дороге могли показаться имперские легионеры или кто-либо ещё, поэтому пришлось пойти на риск и воззвать к Повелителю.

- И у вас получилось?? Вы сумели?? – воскликнула герцогиня.

- Повелитель Дассенфег откликнулся на мой зов и уничтожил всё живое на стоянке. Нам осталось только отворить дверь да забрать ларец – все были мертвы.

- О Дассенфеге не должна до поры до времени узнать ни одна живая душа! – повелительным тоном изрекла Справедливая. – Вы убедились в том, что весь отряд был истреблен?

- Несмотря на то, что заклинание Повелителя не пережил никто, мы для верности снесли пару голов с уже мёртвых плеч и вонзили остальным кинжалы в затылки, госпожа - уверенно ответил Нарог. – А затем беспрепятственно скрылись, спрятав наши плащи.

- Я довольна. Можете идти, Нарог, - милостиво сказала Справедливая. – И начните наводить справки о том, где находятся три остальные части. Чем скорее, тем лучше для нас всех.

Адепт покинул опочивальню.