1. Кажется, всё это уже когда-то было. Или кто-то об этом точно рассказывал. Эти золочёные стены, черепица цвета небесной выси и стройные ряды вымуштрованных солдат в сверкающих доспехах – Абу-Бекр вновь призвал из глубин прошлого священную обитель Рыцарей Солнца. Вот только иллюзорный облик явившихся на его зов Героев в этот раз был слегка иным: серебристые рыцарские доспехи сменились адамантовым облачением инквизитора, а «крылатый» меч – увенчанным «солнцем» массивным посохом. Внезапно, на фоне марширующих строем солдат, взгляд невольно уловил образ видного инквизитора, однако мгновение спустя со стен раздался крик дозорного: «Звери! Они взбесились! Все к оружию!»

2. Едва отзвуки битвы окончательно стихли, внезапно раздался чей-то строгий голос: «Я не узнаю гербы на твоих печатях, - перед взором предстал тот самый инквизитор, - Ты из числа воспитанников Восточного Храма? - с недоверчивым прищуром спросил он, внимательно наблюдая за реакцией, после чего с ощутимой долей разочарования промолвил, - О милостивый Свет…» Но затем его лицо вдруг преисполнилось смирением – и он негромко произнёс, будто сам себе: «Цени каждый луч Его, ибо все они и есть Его Свет, – глава 2-я, стих 5-й». На мгновение повисла тишина, которую неожиданно нарушил голос появившегося гвардейца: «Старший инквизитор Санлейн, неизвестные еретики призвали элементалей у языческой святыни. Это они напугали лесную живность!» Едва солдат закончил свой доклад, взгляд инквизитора тотчас преисполнился решимости, весьма недвусмысленно призывая к немедленным действиям!

3. «Да не уверует разум твой в ересь, сколь бы благой она ни казалась, – глава 2-я, стих 19-й, - размеренно произнёс старший инквизитор, неспешно расхаживая меж тлеющих останков поверженных элементалей и осматривая место призыва, - Надеюсь, речи того еретика, что сопровождал тебя в крепости, не пошатнули твою веру? - внезапно спросил он более строгим тоном, - Наша священная миссия слишком важна, чтобы подвергать её лишнему риску. Не забывай об этом». Закончив осмотр, Санлейн констатировал факт, что загадочным призывателям всё же удалось скрыться. Но затем его взгляд скользнул вдаль, где виднелись столбы возвышающегося над лагерными шатрами дыма. «Пойдём, посмотрим, насколько эти земли погрязли в грехе», - молвил он напоследок, отдавая войскам приказ выступать.

4. Разбойничий лагерь был разбит, а те, кому посчастливилось выжить, изо всех сил пытались спастись от снизошедшей на них кары. Заприметив уползающего прочь раненого разбойника, инквизитор Санлейн неспешным шагом направился вслед за ним. «Не забывай о милосердии к достойному врагу, - размеренно молвил он, настигнув бандита, - Но только не к волкам, что агнцев поедают для веселья, - наконечник адамантового посоха мигом пригвоздил горе беглеца к земле, заставив испустить последний дух, - Глава 6-я, стихи 16-17», - завершил он, извлекая посох обратно. «Нужно нанести удар туда, где враг наиболее силён», - решительно добавил он, призывая не задерживаться здесь более ни минуты.

5. Кажется, теперь замысел старшего инквизитора стал понятен. Он был вовсе не лишён здравого смысла. Найдя и разгромив армии самых отъявленных из местных головорезов, войска крестоносцев нанесли разбойникам сокрушительный моральный удар. Едва завидев вдалеке штандарты святого воинства, все местные мерзавцы тотчас спешили поскорее найти укрытие, в ужасе отступая к ближайшему поселению. Но ни стрелковые вышки, ни даже укрывающие их во мраке тени не спасут никого из них от неминуемой расплаты. Слишком тяжек их грех.

6. «Грехи скрываются во тьме – она клянётся им в защите. Но Свет Его сильнее её клятвы – Он всё равно прольётся, – глава 31-я, стихи 7-8», - молвил Санлейн, стоя над телом поверженного ловчего. Заприметив следы свежепролитой крови на поверхности осквернённых ядом клинков, инквизитор вознёс свой взор к небу в безмолвной молитве за упокой всех почивших от злодеяний сего грехотворца. Свершившаяся расплата – слишком малая цена за всех тех, кого уже не вернуть, но большую он не в силах был заплатить. А тем временем войска крестоносцев продолжали закрепляться на окраинах поселения, готовясь к непростому продвижению вглубь вражеских укреплений. Пусть эти крысы и загнаны в угол, но у них всё ещё были острые когти и зубы…

7. Этот разбойничий командир здесь неплохо окопался, но всё равно недостаточно хорошо, чтобы сдержать продвижение святого воинства. Ступив на земли грешников с чистыми помыслами, они уже победили, а этот военный разгром лишь засвидетельствовал сей факт перед ликом Солнца. Похоже, в поселении больше никого не осталось. Вокруг были лишь пустующие улочки – и ничего подозрительного. Кроме, разве что, мимолётного взгляда Санлейна, в котором будто мелькнула искра презрительного недоверия. Но лишь на какой-то миг, пока его внимание не привлекла внезапно мелькнувшая меж лачуг странная тень. А следом с небес вдруг обрушились смертоносные чары…

8. С презренными ворами было покончено. Это пропащее вороньё не заслуживало и толики лишнего внимания сверх того, что им уделило лезвие благородного копья. Армия наконец двинулась дальше – и вскоре очертания покосившихся лачуг уже полностью скрылись за стволами лесных деревьев. Спустя какое-то время впереди показались скалистые склоны – и земля под ногами с каждым шагом начала становиться всё более твёрдой и каменистой. Внезапно раздался раскатистый рёв. Пожалуй, слишком громкий и величественный для обычного зверя…

9. Драконы – величественные создания, что в своём первородстве могут посостязаться даже с Богами. Но лишь не в глазах избранников Солнца. Для них – это не более чем воплощённые идолы ложных учений неспособных или недостойных принять Его Свет. Никакой жалости, никаких состраданий. И всё же теперь, когда драконы больше не стояли на пути, стало ясно, что дальнейшая дорога уходит в глубины пещерного мрака. «Да не проникнет тьма в сердца, преисполненные чистой верой, - вновь молвил Санлейн, - Да не омрачатся взоры тех, чей разум Его Светом озарён. Их путь начертан свыше, – глава 37-я, стихи 26-28». Едва старший инквизитор произнёс эти слова – армия крестоносцев без страха и сомнений ступила в царство раскинувшейся перед ними тьмы.

10. Невзирая на полчища поджидающих на каждом шагу подземных тварей, святое воинство продолжало уверенно идти вперёд, будто само Солнце освещало им путь даже в кромешной тьме, что никогда не знала прикосновений Его Света. Дерзкий вызов, что отважилась принять одна из верных дочерей глубинных царств.

11. «Не так страшна змея, что прячется во тьме, как тьма, что прячется в змее, – глава 31-я, стих 29-й», - с привычным спокойствием произнёс Санлейн после столкновения со змеелюдкой. Невзирая на то, что ему довелось впервые узреть подобное существо, он будто был готов к этой встрече. Сама же обитательница глубин, «ослеплённая силой Света», едва не нашла здесь свою погибель. Но глубинная тьма всё же заступилась за своё верное чадо – и ожившая чёрная скала таки заслонила её от рокового удара. Какой-то миг – и гигантский монстр растворился во тьме под сотрясающий всё вокруг грохот своих массивных шагов. Пожалуй, лучше не стоит дожидаться его возвращения...

12. Видимо, самому Солнцу было угодно, чтобы это чудище таки пало, избавив сей мир от своего порочного присутствия. Никто из доблестных воинов армии Света не стал перечить воле Светила, лишь смиренно исполнив её. Уцелевшие монстры тотчас отступили, позволив крестоносцам без особых проблем зайти ещё глубже в недра пещеры и оказаться в довольно странном гроте, поросшем огромными грибами. От них веяло чем-то противоестественным – таким, что не должно было существовать. Внезапно на пути войска возникло дивное существо – живой гриб высотой в пол человеческого роста, лишённый уст, но не взора. С виду он не казался опасным. Солдаты в недоумении начали переглядываться, но на лице старшего инквизитора не дрогнул ни один мускул. «Да не устрашится разум лика истинного зла, да не притупит его коварство обманчивых личин, – глава 12-я, стихи 4-5», - едва эти слова слетели с уст Санлейна, как за спиной странного гриба из мрака начали вырисовываться очертания чего-то более жуткого и непомерно раздутого.

13. Что за извращённый разум мог сотворить подобное? Демоны? Тьма? Окончательно выжившие из ума еретики? Эти существа не могли появиться по воле естественного хода вещей, благословлённого Светом Всемогущего Светила. Лишь в самых мрачных уголках сего проклятого царства тьмы могло свершиться сие святотатство. Избавить этих существ от мучительного бремени их порочного бытия – то малое, что освященное благородным солнечным крестом войско могло сделать для них.

14. Сколько их не срезай – они всё равно продолжали прорастать. Благо – лишь фигурально. Но как бы уверенно крестоносцы не продолжали свой марш сквозь просторы грибного грота – врагов с каждым мгновением становилось всё больше. А затем в глубине пещерного мрака вдруг мелькнули очертания сплетаемых тёмных чар. Грибы-еретики? Это место должно быть предано очищающему пламени!

15. «Пусть частица Его снизойдёт на обитель порочного зла. Она несёт избавленье – клеймо неспособных принять Его Благодать, - глава 39-я, стихи 27-28», - под окончательный вердикт старшего инквизитора крестоносцы почтенно склонили головы перед языками бушующего пламени – и поспешили покинуть это проклятое место, пока дурманящий дым не заполонил весь грот. Слишком наивно было бы полагать, что сей акт очищения избавит мир от подобных созданий, но первая лепта была внесена – и верные учению Солнца наверняка продолжат сие благое начинание. А путь святого воинства лежал дальше – через раскинувшиеся вдаль неведомые дебри. Впереди вдруг показались очертания очередного лагеря грешников – неплохое место, чтобы устроить привал.

16. Едва лагерь был занят – он тотчас погрузился в благостную тишину. Лишь благодатная молитва могла очистить разум от пагубных воздействий тьмы. Даже сильнейшая воля способна дать брешь, оказавшись в плену кромешного мрака. Благочестивое смирение избавит от ложных вопросов и порочных сомнений. Единственное, о чём стоит помнить всегда – это священный долг. Даже во время самозабвенной молитвы о нём нельзя забывать, ибо враг порой безжалостен в безверии своём.

17. Всевышняя ирония: клинок вероломного убийцы сломался о стальную веру его жертвы. Смиренные паломники, что казались лёгкой добычей, обернулись палачами, покорно исполнившими смертный приговор. Акт справедливости свершился – и преисполненные окрыляющего воодушевления крестоносцы направились к своей следующей цели, вести о которой уже успела принести разведка. Осквернённая присутствием грешников ветхая твердыня, бесславно тлеющая на окраине зловонного болота. Милостью, дарованной Светилом, её померкшее наследие пора предать забвению.

18. Эти стены заслуживали лучшей участи, но Свет сделал всё, что было в его силах, чтобы её облегчить. Остальное сможет завершить лишь время. И оно уже не ждало – поход нужно было продолжать, несмотря на раскинувшиеся перед глазами дикие топи. Вряд ли от них можно ожидать чего-то хорошего – и приближающийся вой был тому предвестником…

19. Дикие зверолюды. Кто ещё мог поселиться в этом гиблом месте? Эти выглядели более хлипкими, чем все встречаемые крестоносцами ранее, но безудержной звериной неистовости им было не занимать. И всё же праведным воинам хватило стрел и копий сломить дух стаи, заставив гноллов отступить. Впрочем, ненадолго. Вскоре впереди показался образ их лидера – старейшины с жутковатой корягой в руке, что собрал вокруг себя остатки беглецов. Кажется, в глазах Санлейна на мгновение мелькнула какая-то искра. Надежды? Но она тотчас угасла. Пора принимать новый бой.

20. Пусть зверолюды и творения грязных помыслов еретиков, но они всё же не лишены зачатков примитивного мышления. Окончательно утвердив свою победу, крестоносцы не без труда, но таки пленили старейшину гноллов. Связав ему лапы и подведя к старшему инквизитору, они вдруг расступились, направив на пленника лезвия копий. Заглянув в звериные глаза, Санлейн неспешно направил на гнолла навершие посоха, изображающее священный лик Солнца. Какой-то миг – и звериная пасть исказилась в оскале, а сам пленник попытался броситься вперёд, но тотчас был пронзён лезвиями с полдюжины копий. «Священный крест неся заблудшим, помни: дикарство – не порок; невежество – греховно, – глава 5-я, стих 7-й», - невозмутимо промолвил Санлейн, вернув посох в прежнее положение. Этот урок либо остудит пыл местной стаи, либо подстегнёт сильнейших из её представителей повторить сию незавидную участь в тщетном акте мести.

21. Они безнадёжны – их глупость безмерна. Очередной налёт – очередное пораженье. Сразив крупнейшего из гноллов и вновь разогнав охваченные страхом остатки их стаи, крестоносцы вдруг увидели меж спутанных зарослей очертания покрытых мхом лачуг. Заприметив мельтешащие образы перепуганных местных обитателей, старший инквизитор внезапно молвил: «Сердце праведное борони от хватки зверя. Коль вцепится – его уже не одолеть, – глава 2-я, стих 12-й». На мгновение повисла тишина, а следом войско двинулось в обход.

22. Даже понимание столь простых вещей оказалось чуждо этим дикарям. На мгновение преодолев свой страх, ведомые звериными инстинктами, они сочли жест благородства за проявленную слабость – и на самой окраине своих владений нанесли ещё один самоубийственный удар. Свет Всемогущего Светила им судья. А впереди меж тем снова показались нечестивые знамёна армий заклеймивших собственные души в непростительных грехах.

23. Армии разбиты – враг бежит, ища защиты у собратьев, что доселе не познали правосудия креста. Сколь же много их собралось на окраинах пропащей деревушки. Они подобны неизлечимой хвори, что заразила эти земли язвами порока и греха. Их можно только выжечь праведным огнём. Но волей нечестивых мыслей даже пламя может быть осквернено…

24. «И молвил он ученику: “Запомни, ты – орудие Его. Клинок – лишь инструмент. Мысль определит его судьбу”, – глава 3-я, стихи 19-20», - бросив последний взгляд на поверженного загонщика, Санлейн устремил свой взор вперёд. Битва была ещё не окончена. Часть разбойников разбежалась по своим норам в надежде укрыться от снизошедшей на их головы кары, другие же сбегались в центр селения на зов своего атамана. Каждый был волен сам выбирать, где и как его настигнет расплата…

25. Очаг сопротивления был подавлен – и крестоносцы принялись зачищать последние уцелевшие хижины. В конце концов, когда уже готов был прозвучать приказ о выступлении, его вдруг прервало появление нескольких гвардейцев, приведший двух пленных рубак. «Они клянутся, что не успели нагрешить. Хотят покаяться в свершённых по глупости проступках», - молвил один из солдат.
«Как считаешь, есть ли вера их словам?», - внезапно вопросил Санлейн, сделав шаг вперёд. Не дожидаясь ответа, старший инквизитор коснулся ладонью груди одного из пленников в области сердца – и разбойничьи очи тотчас озарились светом. Какой-то миг – и тело бандита вдруг охватили языки пламени, испепеляющие его изнутри. Второй пленник в ужасе отринул назад и попытался броситься прочь, но взмах навершия посоха в мгновение ока лишил его головы. «Да не отринет Свет смиренных. Но бойся агнцев, коих пожирает страх – они ищут вовсе не смиренья, – глава 5-я, стихи 11-12, - невозмутимо произнёс Санлейн, после чего добавил, - Пойдём. От разведки слишком долго нет вестей».

26. Худшие опасения подтвердились: столкнувшись с неведомым врагом, передовой отряд не рассчитал свои силы и пал в неравном бою. Да примет Свет их души – и воссияет паче прежнего. Благо теперь они отомщены, частично. Вдали уже виднелись затянутые смогом очертания механизированной лесопилки, но повторять их ошибку и идти туда без должной подготовки было бы неразумно. Пока крестоносцы отдавали последние почести павшим, Санлейн внимательно изучал останки механических существ. И был на удивление предельно молчалив. Видимо, древние мудрецы, придавшие воле Солнца образ священных текстов Солнечных Догматов, всё же что-то упустили. Или вездесущее Светило не ведало о подобной форме ереси? Нет, сама мысль об этом греховна. Пожалуй, перед грядущим боем стоит предаться смиренной молитве.

27. Свет сильнее ереси, даже воплощённой в смертоносной стали. Ценой немалых усилий и жертв, крестоносцам всё же удалось схватить управляющего армией механизмов еретика. Но в своём безумии он лишь ухмылялся в ответ на все вопросы старшего инквизитора. Как вдруг со стороны лесопилки раздался взрыв, мигом прикончивший нескольких отправившихся её осмотреть гвардейцев, а следом над всей областью вырубки начали разноситься отзвуки механического скрежета. Механик тотчас залился безумным смехом, что мгновение спустя был прерван ударом кинжала в грудь, а крышу здания тем временем изнутри начало проламывать нечто огромное, что вскоре возвысилось над полуразрушенным сооружением. Одним лишь шагом массивной механической лапы стальной исполин смёл преграждающую ему путь стену и направился вперёд. Да не дрогнет вера поборников Света! Да не отступит воинство их!

28. Дух сильнее стали! Завершившийся бой лишь укрепил веру в сию древнюю истину. По завершении этого похода старшему инквизитору будет над чем поразмыслить, а сейчас нужно было возвращаться к выполнению возложенной на крестоносцев миссии. Её цель уже была близка – и не удивительно, что на пути армии Света повстречался ещё один лагерь грешников. Очередная язва – и лекарство от неё всё то же...

29. Языки праведного пламени охватили остатки разбойничьего лагеря, пленив в своих очищающих объятиях всех тех, кто не был удостоен избавления в бою. И заполонившие округу крики отнюдь не походили на предсмертные молитвы раскаяния. Даже перед бледным ликом смерти цепкая хватка греховного порока не желала отпускать их пропащие души, уволакивая прямиком в бездонные глубины ада. А меж тем на сладкий запах этой гари явились те, что ад собою воплощают.

30. Демоны Инферно, явившиеся из глубин прошлого – верный признак того, что портал уже рядом. Этот враг крестоносцам был уже хорошо знаком, а потому они сражались храбро как никогда. «…Длань Его низвергнет войско нечестивых прямиком в глубины ада, откуда родом дух греховный. Ибо нет им места под лучами Солнца. Ибо Свет не примет души проклятых в грехе…» - праведные речи Санлейна всё никак не умолкали, пока солдаты добивали остатки армии демонов. Внезапно над полем брани пронеслась тень ворона, чёрного как сама тьма. Странно, но больше никто не обратил на него внимания. Скользнув меж крон отдалённых деревьев, из-за которых показались очертания притаившегося в их тени портала, он устремился навстречу сплетающимся в бесконечном вихре потокам магии – и мигом скрылся за гранью их пелены. Окрас портальных чар слегка померк, а следом на их фоне показались силуэты лишённых посмертного покоя. Казалось, что им не было числа, и в довершение всего явился образ паучьей жрицы, чей взгляд сулил лишь гибель в ловушке сплетённых ею прихотей судьбы.

31. «Они обречены, - внезапно произнесла сражённая прядильщица судеб, пав на землю, - Все мы обратимся в тлен. Но не ты… Твоя душа…» - её слова внезапно прервал взмах посоха Санлейна, а сам он решительно молвил:
«Отринь сомнений тьму, что сплетается из нитей лживых слов. Паутина Свет пропустит, полотно – затмит, – глава 2-я, стихи 30-31». Бросив напоследок всё тот же полный недоверия взгляд, старший инквизитор приказал оцепить портала и быть начеку. И это всё? Ни слов благодарности за весь проделанный путь? Ни поздравлений по достижении цели их миссии? А нужны ли они? Ради них ли исполняется священный долг? Лучшей наградой станет новая возможность ещё больше укрепиться в своей вере. Кажется, с магией портала что-то не так…

32. Портал был осквернён – и продолжал призывать в этот мир армии неверных и нечестивых. Внезапно у его основания появился сгусток чар, что в мгновение ока принял очертания Абу-Бекра.
«Твори свои чары, еретик! - приказным тоном молвил Санлейн, - И молись, чтобы мне не пришлось пожалеть об этом союзе».
«Мольбы для тех, кто не уверен в своих силах», - неожиданно дерзко ответил чародей.
«Уверуй в Свет внутри себя, как в святость Солнца. Но не возноси себя над ним, – глава 2-я, стих 2-й», - решительно произнёс старший инквизитор.
«А иначе что?..» - вдруг вопросил Абу-Бекр, но их диалог тотчас прервало появление нового врага. Обменявшись презрительными взглядами, они молча принялись делать своё дело, отложив бессмысленные споры на потом.

33. Вся ярость непокорных зверолюдов, что в исполинском монстре воплощение своё нашла, не ровня силе веры, что окрыляет верных Свету! Пусть этот чародей и еретик, но воле Солнца угодны его чары, а значит, он не должен пасть!

34. Мёртвые должны уснуть навек! Негоже им порочить святость Солнца, лучей Его касаясь! Чародей не должен пасть!

35. Похоже, Абу-Бекру удалось стабилизировать магию портала – и подоспевшие паломники в сопровождении многих других инквизиторов устремились сквозь его грань. А меж тем сие буйство еретических чар привлекло внимание других еретиков, что, заручившись поддержкой стихий, явились со стороны расположенного неподалёку языческого круга камней. Защитить паломников от их коварных чар!

36. Буйство ереси повсюду – она сочится, словно яд, желая отравить ручей. Накрыть его щитами, что Свет благословил!

37. Коль змею оказалась не по вкусу сталь, настало время вырвать ему жало! Со смертью главного еретика они падут пред ликом Солнца!

38. Грех и ересь – они всё время друг от друга где-то рядом. Удел же уготован им один!

39. Грешники заполонили горизонт. Они жаждут поживиться, но найдут лишь свою гибель на острие копья!

40. Эта трусость безгранична. Даже смерть страшит их меньше, чем дубина вожака. Не копьё им станет приговором, а ничтожность собственной души!

41. Грехи конечны в ничтожности своей, добродетель же не ведает предела. Сомкнуть ряды! Не дать паломников в обиду!

42. Природу питает сила Солнечного Света – она не может противиться Ему!

43. Друидское язычество – одно из древнейших заблуждений. Не ересь и не грех – лишь глупость, что почиет так же, как и родилась. Не защитит её и величайший из зверей. Ведомый в никуда не обретёт искомой благодати.

44. Друидские чары всё ещё крепки – и звери им подвластны. Решимость праведных сердец должным им ответом станет!

45. Даже зверь, ослеплённый яростью своей, в ужасе отринул, едва заслышав звуки нечестивых механизмов. Ему простительно сие, но не верным стражам Солнца. Да не проникнет страх в сердца смиренных, покуда есть, за что стоять!

46. Шум стальных колёс заглушает даже мысли. Но песнь Света в праведных сердцах ему не заглушить!

47. Ересь даровала стали рабство, чтобы жизни отнимать. Свет дарует волю, чтобы жизни защищать!

48. Цепь сброшена наземь. Без воли господина они лишь груда хлама. Но даже хлам в греховных дланях стремится сеять зло и смерть. Волей Солнца сии посевы не должны взойти!

49. Грех и ересь наконец сплелись в объятьях, дабы миру разом зло нести. Долг праведного Света сделать сию ношу неподъёмной!

50. Их ряды редеют, но пилы всё ещё остры. Да не коснётся проклятая сталь смиренных. Да не падёт на землю ни единый волос с просветлённой головы.

51. Похоже, это были последние из паломников, кто желал пройти сквозь грань портала. Стабилизирующие чары Абу-Бекра начинали слабеть – и уже почти развеялись, как вдруг раздался голос Санлейна: «Ибо сердце праведное в доспехи заковано, веру свою сохраняя. Ибо ясны думы и взор, к небесам устремляясь. Ибо руки, держащие хоругви Его, подобны ангельским дланям, что несут миру сему лучи Его и тепло. И да укрепятся телом слуги Его, и да воспрянет духом воинство их, – глава 1-я, стихи 6-10». Мгновение спустя на фоне пелены магических потоков проявились очертания закованного в доспехи Рыцарей Солнца сияющего образа, тотчас припавшего на одно колено перед старшим инквизитором. Кажется, на лице придворного мага проступили нотки тревоги, будто что-то пошло не по плану. Резко развернувшись, он направился прочь, лишь на пару мгновений задержавшись, чтобы негромко произнести: «Продолжай поддерживать иллюзию, или найти способ незаметно сбежать. Я буду наблюдать». Какой-то миг – и чародей исчез, а следом прозвучал приказ выдвигаться обратно к обители Света…

52-70. В смиренном безмолвии воинство Света возвращалось домой. За них пели копья и стрелы, путь вперёд простилая по землям греха. Их дух был незыблем, их вера – крепка.

71. Взгляды Санлейна всё больше настораживали и местами даже пугали. В них то и дело продолжали мелькать тени подозрений. Или порока?.. А этот рыцарь, что покорно следовал за ним от самого портала – в нём было что-то не так. Этот благочестивый свет, что укутал его в свои объятия, не позволял даже толком разглядеть его формы. Либо же это был признак недостатка веры? Возможно, оставшаяся часть пути поможет её укрепить?..

72-78. В смиренном безмолвии воинство Света возвращалось домой. За них пели копья и стрелы, путь вперёд простилая по землям греха. Их дух был незыблем, их вера – крепка.

79. Преодолев очередное ниспосланное свыше испытание, армия Света двинулась дальше. Внезапно взор уловил, как старший инквизитор подозвал к себе загадочного рыцаря, а затем отправил с весомой частью армии в направлении показавшейся на горизонте языческой святыни. Спустя какое-то время небо впереди озарили магические вспышки, а слух потревожили отзвуки отдалённой битвы. Подойдя ещё ближе, крестоносцы узрели поле завершившегося боя, усеянное телами магов, что так и не успели призвать на защиту своих элементалей. Одной проблемой меньше? Так сразу показалось, но взведённые арбалеты и выставленные вперёд копья в рядах армии напротив мигом развеяли это заблуждение. Лишь сейчас свет вокруг таинственного рыцаря слегка померк, позволив внимательно разглядеть эти до боли знакомые формы, что выглядели как искажённое временем и пространством отражение. Миг тишины – и прозвучал призыв к атаке.

80. Эфемерный рыцарский образ объяли потоки чистого света, поглощая его и вознося над землёй. «Лишь долг священный свой сполна исполнив, обретёт душа спасенье… - произнёс Санлейн, что всё это время лишь молча наблюдал со стороны, как вдруг его тон переменился, - Твоя вера достаточно крепка, как для фальшивки. Сильнее эфемерной клятвы долга. Тебе удалось проделать немалый путь от блуждания во тьме до кроткой попытки обратить свой взор к источнику Света. Восточный Храм, говоришь? Он был осквернён задолго даже до моего рождения. Кто ты есть? Твоё притворство изумляет, но сердце не признало ложь в моих словах. Да простит меня Свет за неё – она была во благо, - его взор обратился к небу, созерцая охваченный Светом образ, а с уст слетело, - …и в объятиях Его лучей ей дарован будет выбор: обрести покой блаженный или стать Его клинком». Ослепительная вспышка тотчас озарила всю долину, а следом с небес начал нисходить объятый праведным свечением образ величественного серафима. С лёгкостью пера небесная сущность спустилась на землю, заняв место по левую руку от Санлейна, а сам инквизитор лишь увенчал сию священную церемонию словами: «Глава 4-я, стихи 39-41».

После 80. Бой был окончен, праведные стражи Солнца пролили кровь собратьев, но за что и для чего? В конце концов осталась только горсть солдат и обращённые друг к другу инквизиторские взоры.
Санлейн:
Твоя вера воистину крепка. Тебе удалось уберечь свою паству от притязаний тьмы. А я не смог уберечь даже себя. Меня ждёт скорое забвение, но теперь я знаю, чему уделю остаток отведённого мне Солнцем срока. Вряд ли ты продолжишь наше дело, и всё же клятва меня обязывает. Возьми сей дар. И не теряй своей веры, к чему бы она ни была обращена.
Обернувшись, старший инквизитор неспешным шагом направился в сторону обители Солнца, невольно молвив самому себе: «Писание сие есть воля Солнца. Помни эти строки сердцем. Почитай умом, – глава 40-я, стих 12-й».

Поздравляем!
Вам удалось пройти испытание Света!


И призван был он Светом. И склонился перед ликом Солнца, что даровало ему мудрость. Не дабы зреть очами, аки покорно идущие на Свет, а дабы зреть умом, покорных к Свету направляя. Не дабы сердцем слепо верить в Его волю, а дабы толковать её всем тем, кто слеп. И ниспослан был ему завет: лишь понимая веру, в вере можно укрепляться; уверовав в неё – рискуешь заблуждаться. Свет заблудших не отринет, но тьма со временем пожрёт. (СолДогм. 7:7-13)